ИНТЕРВЬЮ

Наверное, стоит поговорить для начала о новом, долгожданном альбоме Immortal – "All Shall Fall". Насколько я помню, он станет первым полноформатным альбомом группы со времён вышедшего в 2002 году "Sons Of Northern Darkness" и, соответственно, первым полноформатником после реюниона. Чего ты сам ждёшь от этой записи? Ведь 7 лет – это немалый срок для музыкальной индустрии...

Чего ждём? Да ничего уже, мы самого главного дождались! Выхода релиза!

Кстати, а почему так долго? Сейчас ведь напомню – ровно год назад вы показывали нам демо-записи новых песен на айфоне.

Мы никаких дедлайнов себе не ставили, в силу того, что уже спешить-то было некуда. Работали над каждой песней ровно столько, сколько было необходимо, чтобы вернуться достойно.

Это вообще отдельный вопрос – как вы умудрились распасться? Ведь даже в тот момент, когда у тебя обнаружили несовместимый с музыкой диагноз, вы проявили немалое мужество и стойкость. А затем приняли решение о распаде группы просто потому, что пропал интерес и какой-то музыкальный азарт... Не жалко было пройти через все трудности, чтобы потом развалить коллектив из-за такой, казалось бы, банальности?

Вот с болезни всё и началось. Аббату пришлось переквалифицироваться из басиста в гитариста, мы сфокусировали внимание на этом и не хотели стопориться даже из-за таких серьёзных причин. Для нас музыка всегда была больше, чем увлечением, это у нас в крови. Мы организовали Immortal не столько для того, чтобы играть, но для того, чтобы жить этим. Это феномен для меня – моя группа, мы обсуждаем каждый момент работы, мы очень серьёзно относимся ко всему, возможно, слишком серьёзно. В какой-то момент мы реально потеряли это чувство, а продолжать только для того, чтобы оставаться на гребне музыкальной волны, было не в моих силах, и это было бы нечестно, в первую очередь, по отношению к самим себе. Я не думаю, что это чувство, которое я испытал в тот момент, когда всё стало неуклонно идти к прекращению работы группы, можно назвать банальностью. При этом никаких проблем с Аббатом или Хоргом не было, мы продолжали общаться, был создан проект I, который успешно существовал некоторое время и в определённой степени явился заменой ушедшему...

Ты всё-таки не сказал, что же именно заставило тебя решить, что Immortal как проект, которому ты посвятил столько внимания и который, как ты говоришь, является частью твоей жизни, вдруг перестал тебя интересовать?

К сожалению, я ощутил, что всё становится слишком рутинным, слишком коммерческим... Я не этого хочу от музыки, мне хватает заработков на моей дневной работе, у меня есть свой бизнес, и этого достаточно. Музыка – это философия духа, она не может быть коммерческой, по крайней мере, в моём случае. Не могу сказать точнее, слишком много времени прошло, чтобы вспоминать детально все ощущения того периода.

С чего вдруг все необходимые атрибуты слаженной работы коллектива вернулись спустя 5 лет? Что изменилось в вашей с Аббатом жизни? Что послужило, так сказать, пинком для реюниона?

Мы никогда не хотели убивать Immortal – да и это вообще невозможно, убить бессмертного. Просто на некоторое время выпали из обоймы, переключились на более спокойный, менее концептуальный проект, чтобы держать себя в форме, чтобы элементарно не забыть, как на гитаре играть. Всё остальное – было отправлено к черту, пока не наступит момент, когда мы поймем, что стоит заново начать. Настал – и мы вернулись.

Что вы сейчас чувствуете?

Что всё, наконец, встало на свои законные места – наконец, рядом с нами появился менеджмент, который полностью понимает и наши потребности, и наше отношение к собственному творчеству и, элементарно, моё нежелание делать из музыки Immortal полностью коммерческий проект, который будет чёсом ездить по миру, давая ежедневные концерты в течение года, позабыв покой и сон. Рядом с нами люди, которые сумели доказать свою приверженность к нашему творчеству, не забыв нас за долгие семь лет, и люди, которые сегодня впервые нас услышали, но смогли проникнуться тем чувством, которое мы доносим до своей аудитории – чувством искренности, абсолютной честности и с собой, и с каждым, с кем мы говорим – словами или музыкой.

К вопросу о словах и музыке – ты говорил, что технические завороты и сложнейшие гитарные запилы не так важны, как лирическая составляющая альбома. Ты верен этому девизу и на новом релизе?

Не совсем так. Для меня в Immortal всё важно, и музыка, и тексты. Одинаково. Возможно, в определённой степени лирика стоит выше, в силу того, что наполняет песню непосредственным, вербальным смыслом. Всё должно быть правильно – чувства, атмосфера, обложка альбома, артворк, музыка – обо всём необходимо заботиться, всё необходимо делать на высшем уровне.

Это неоспоримо! А что нам ждать от "All Shall Fall" в плане текстов? Опять сказочные морозные леса Норвегии? Или что-то ещё?

В поэтическом контексте это апокалиптичный альбом. Но мы никогда не задавались целью делать негативную музыку, и никогда не играли депрессивных вещей. Immortal – это в первую очередь, энергия войны, энергия человека, который борется за свои убеждения, поэтому наша музыка получается очень мощной, хотя и очень мрачной, в определённой мере это тёмная музыка, сложная, но всегда экспрессивная. Как это было в начале, так это и продолжается. Наше творчество очень естественно, наша лирика – это наши собственные мысли и чувства, это то, о чём мы на самом деле думаем. Когда мы пишем музыку, Аббат показывает мне риффы, я показываю ему свои стихи, и всё получается очень слаженно и органично, потому что каждая нота и каждое слово – всё это идёт от души, от самого сердца, без капли вранья самим себе. Возможно, нас могут назвать примитивными или недостаточно концептуальными, но разве в этом наша задача, разве мы хоть раз старались кого-то или что-то превзойти, удивить или переиграть? В первую очередь творчество – это самовыражение, честное и достойное.

Что будет ожидать слушателя в музыкальном плане? Будете верны своей концепции "мрачные и морозные"?

Да. Всегда. Отношение к таким вещам с годами не меняется, мы такие, какими были десять, двадцать лет назад.

И ты так же продолжаешь гулять по горам? Чтобы набраться вдохновения?

Сегодня я там провёл три с половиной часа...

Со своей любимой кошкой?

Нет. Кошка дома. Вот сейчас она лежит рядом со мной и слушает, о чём мы тут треплемся. Про таких, как ты, говорят – чем больше узнаю людей, тем больше люблю животных. Да, всё правильно. Я обожаю свою кису.

Давай все-таки вернемся к альбому. "Sons Of Northern Darkness" получил огромное количество высших оценок и самых положительных отзывов. Не боитесь, что новый альбом не сможет обойти поставленную высокую планку? Какие у вас вообще прогнозы на его счёт?

Этот альбом, как я считаю, намного лучше того, что мы делали.

Лучшее, что вам вообще приходилось делать?

Мы всегда так думаем. За редким исключением это правило существует для нас всегда. Каждый раз работаем над новым материалом столько, сколько необходимо для получения максимального результата, для того, чтобы всё сыгранное полностью соответствовало задуманному. Возможно, я говорю то, что говорит любой музыкант, но таковы мы есть.

Скучаешь по сцене? Честно.

А ты как думаешь? В какой-то момент мне пришлось примириться с мыслью, что нет особой разницы в ролях, если ты понимаешь своё место в группе. Я не думаю об этом слишком много – я работаю в музыке, я пишу музыку. Возможно, когда-нибудь я снова смогу выйти на сцену. Но уже сейчас я нашёл тот баланс в жизни, который мне так необходим – между работой, моим жизненным призванием, между тем, что я должен делать, и тем, что мне действительно приносит удовольствие.

Прояснишь момент?

Да, конечно. Современные поколения слишком сильно озабочены коммерческими вопросами, слишком много времени тратят на бесполезное зарабатывание денег на такие же бесполезные вещи, которые, по большому счёту, им вовсе не нужны. Люди пытаются искать счастье в неких заменителях – у меня работа круче, машина мощнее, квартира больше. А счастья или удовлетворения им это не приносит, потому что на работе начальник – зверь, на скоростной машине приходится ползти в пробке или ехать буквально три минуты от дома до работы, а в квартире максимум ночевать. Дожив до определенной черты, человек оглядывается и понимает, что ничего хорошего для себя не сделал, не смог прожить жизнь так, чтобы самому не было в итоге противно. Я счастлив тем, что могу проводить достаточно времени со своей тёмной стороной, и не скрывать этого. Если кому-то это не нравится, то мне всё равно – главное то, что мне удалось сделать практически невозможное – отказаться от любых человеческих предрассудков в отношении самого себя и обрести равновесие... [В этот момент связь прервалась, и пришлось перезванивать.] Что случилось?

Как обычно, случилась Россия.

Ну что ж, это тоже часть вашего равновесия – вечно ломающаяся техника взамен на совершенно неповторимую духовную суть страны. Россия непостижима, она уникальна и невозможна. Я тебе говорил, фотографии смотрю.

Да, на которых семиметровая дверь, Красная Площадь и колпак тьмы! Главное, колпак тьмы!

О да, я понял, о чём ты! Мне очень понравилось! Это же крутейшая штука! Как в восьмидесятые вернулся! Вот так была такая атмосфера – безумная, дикая, бесшабашная – Россия как будто до сих пор живёт в восьмидесятых. Всё такое необычное, яркое, непосредственное...

Спрошу о том, что для меня всегда было загадкой – по каким причинам вы решили попытаться усидеть на двух стульях? Точнее, записаться на двух студиях? И вообще, в чём причина такой нежной любви к Abyss и долговременного сотрудничества с Питером Тагтгреном? У вас с ним схожие мизантропические взгляды?

Это я мизантроп?

Ну мне так показалось...

Ну, может быть, со стороны виднее. Что же касаемо студии и Питера в частности, то причина проста – мы просто отлично понимаем друг друга, и у нас нет ни малейшей причины изобретать велосипед. Раз уж мы начали с ним работать когда-то, с ним и продолжим. Что же касается записи на двух студиях – то здесь вопрос элементарной экономии и времени, и средств. Наиболее простую работу мы выполнили на Grieghallen, а самую сложную, уже ювелирную шлифовку доверили Abyss.

Вы не раз говорили, что предельно честны и откровенны со слушателем, когда дело касается музыки. И как я понимаю, вы гораздо выше всех этих поджогов церквей и осквернения религиозных памятников. Ваше отношение к людям, которые всё это делают якобы во имя блэк-металла и Сатаны?

Immortal никогда не был ни политической, ни религиозной командой. Политические песни пусть поют панки. Наш путь – это скандинавский металл, это то, что находится вокруг нас и заслуживает не меньшего уважения. Зачем заново придумывать мир, если он уже был придуман? Темноты и мрака хватает в каждой ночи, незачем его нагонять искусственно – можно просто приехать в Норвегию. Если вам не хватает острых ощущений – добро пожаловать к нам! Второй аспект, который зачем-то лепят к блэк-металлическому контексту, это поклонение для возвышения. Мечтая о собственном величии, люди падают на колени и расстилаются по полу, поклоняясь тому, кто, на их взгляд, может быстрее дать им то, что они хотят – одни поклоняются богу, другие – сатане. Мы не поклоняемся никому, мы не мечтаем о правлении и власти. Нам нужна только наша музыка. К сожалению, такую философию блэк-металла не все понимают и не все поддерживают, многим больше нравится называть себя сатанистами и выглядеть соответственно. Хотя, со стороны смотрится все это совсем не мрачно и даже не пугающе – это смешно. Но если нравится, тогда нет проблем.

На сцене вы пользуетесь корпспейнтом, но даже вне её продолжаете придерживаться странной политики неузнавания – например, никогда не фотографируетесь без тёмных очков...

В этом тоже есть часть нашего восприятия мира. В определённой степени мне хочется оставаться загадочным, хочется сохранить часть личного, того, что известно только избранным. К слову, я сейчас смотрю фотографии, которые мы сделали в Москве – думаю, наш менеджер пересылал их тебе. И, если ты помнишь, на некоторых снимках мы без грима и без очков. В том числе, с тобой я фотографировался таким образом. Считай, что это был знак доверия и особого отношения. Но это большая редкость, когда я так делаю. Не считаю нужным делать огромное количество фотографий в таком виде – иначе они потеряют свой смысл...

Подожди, а как же Аббат в проекте I? Там много таких фотографий.

Аббат – это Аббат, его собственный проект – это его личное детище. А я придерживаюсь строгих правил запечатления себя на фотографиях. Для России, для тебя лично и для других людей, с которыми я предметно общался тогда, было сделано такое безумное исключение, потому что обстоятельства, окружавшие меня, были тоже сумасшедшими, и я тоже, видимо, поддался этому настроению сумасбродства. Но, надеюсь, в Интернете эти снимки не висят на каком-нибудь аукционе фан-атрибутики?

Коммерсант в тебе цветет бурным цветом. Рюкзак со своим автографом ты тоже просил никому не продавать. Смею заверить, что в России фан-атрибутика – это сугубо личные вещи. Их не продают и не выставляют на всеобщее обозрение. И твоя фотография без очков лежит в личном фотоальбоме в несгораемом сейфе.

Вы, русские, всё-таки отчаянные шутники. Но за это я и люблю Россию...

А в России любят Норвегию, потому что там живёт самое большое количество блэк-команд в природе. Интересно, этот факт чем-нибудь объясняется? Климатом, например, или особым расположением геопатогенных зон?

Когда мы начинали, в Норвегии не было ещё такого количества наших коллег. Мы всегда были музыкальной страной, нам всегда нравилось делать шоу, вдохновляться суровой красотой природы и создавать собственную эстетику, делая её такой же мрачной и прекрасной одновременно. Блэк – один из оптимальных вариантов для этого, он... хорошо подходит для отображения той реальности, в которой мы живем. Поэтому, возможно, с появлением этого стиля именно норвежские музыканты обратились к нему, как к приоритетному – именно в силу некоего духовного родства и особого понимания.

Всё равно сложно понять – тем более, зная ваши личные музыкальные пристрастия – если мне не изменяет память, вы фанаты Rolling Stones, Элвиса Прэсли и Пола Стэнли, и вдруг вы выходите на сцену и мочите такой зубодробительный труЪ блэк-металл? Вот так это случилось?

Переслушал Black Sabbath. Олдскул даёт неповторимый простор для творчества и для понимания самого себя, для изобретения новых стилей, новых решений и свершений. И, хотя мы ничего не изобретали, но именно старая металлическая школа послужила основанием для формирования специфического стиля и звука Immortal. Кто не слушал Black Sabbath, кто не знает их историю и вообще плохо разбирается в основах металла, тот, естественно, не поймёт, как такое может случиться.

А мы до сих пор пытаемся ещё понять, как в Immortal строятся отношения между тобой и Аббатом – ведь вы, насколько я помню, не просто коллеги, но еще и родственники? Если случается такое, что вы ругаетесь, это бывают суровые кулачные выяснения отношений в норвежском стиле или же все споры проходит довольно мирно?

Мы не совсем родственники в кровном смысле слова. Сын Аббата – это мой племянник. Но никаких проблем у нас не было, никогда. Даже если мы хотели бы поспорить, у нас это не получается. Да и нет причин для серьезных выяснений отношений. У нас полное взаимопонимание.

А в отношении сольных проектов? Тоже полностью друг друга понимаете? Или таковые были созданы для того, чтобы избежать влияния друг на друга?

Сольные проекты – это немного необычная для нас система. Мы их делаем практически тем же составом, что и основной, разница только в концепции и содержании. Но, наверное, придётся вас расстроить – проект I, скорее всего, если не закроется полностью, то надолго уйдёт в небытие.

А твой?

В сентябре, думаю, закончу альбом.

А можно подробнее, что планируешь?

Планирую сделать более мелодичный саунд, не свойственный традиционному Immortal, немного поэкспериментировать; по большому счёту, мне хотелось сделать нечто иное, нежели я делал всегда, по-другому выразить то, что чувствовал все эти годы, и не сдерживать себя рамками привычной концепции. Плюс, я уже говорил, некоторые улучшения в плане здоровья есть, поэтому по мере сил... вспоминаю, каково это, держать в руках инструмент.

Главное, не насилуй себя снова. Мы лучше подождём ещё немного.

Поверь, совсем недолго осталось ждать.

И напоследок – какие планы на Россию?

Вернуться.

Когда?

Да если бы я знал! Как можно быстрее! Возможно, в начале следующего года. Я бы очень хотел. Мы видели Россию летом, и я бы очень хотел увидеть её зимой. К сожалению, этот вопрос решаю не я, подобные вещи в компетенции нашего менеджмента, а пока они нам не сообщают никаких подробностей, но, по секрету скажу – мы каждый день их пинаем, чтобы они искали возможности для нас вернуться. Я очень скучаю. И очень жду.

Альтернативную версию интервью читайте в №4 за 2009 г. журнала "Rock Oracle"
Беседовала: Ангелина "Dim Majesty" Кипелова (30.08.2009 г.)
Вопросы: Ксения "Wolfin" Хорина